Будто мою игрушку отдали соседке снизу-
Да, ей нужней. Но я не прощаю. Зачем все - так?
Смотришь на дождь, летящий с вымытых век карнизов,
В городе мне незнакомом пьешь дорогой коньяк.
Завтра она проснется, выйдет гулять на площадь.
Я же срисую почерк тихих ее шагов-
Чтобы в родном тумане слышал ты, мой хороший,
Ясный и беспокойный, невыносимый зов.
Как перенять улыбку, встретиться в переходе,
Как, перепутав номер, -памятью- позвонить-
Прежним мотивом вернуться в вечной звенящей коде-
Женщин учить не надо. Незачем их учить.
Слушать соседей сверху, книги читать в постели,
Слезы стряхнуть, проснувшись от беспокойных снов-
Я не просила больше. Больше мы не хотели-
Сгинувшие девчонки проклятых городов.
Сколько нас здесь? Нам братский памятник ставить надо.
Хоть бы охапку листьев под ноги положить.
Женщина, растерявшись, бродит весной по парку.
От роду- пара суток. Надо учиться жить.
Не позвонит подруге- зачем? И пойдет в кофейню.
Сахар забудет кинуть. Будет так горько пить.
Ночью прижмет к груди коленки- чтобы от тени
не отличили ее, когда зайдут навестить.
Как от себя, от боли ей никуда не деться.
память нелепо, гулко ширится в тишине...
Она хочет, чтоб ей приснилось то, что снится младенцам-
когда им всего лишь месяц, а они плачут во сне.